Мэн-цзы

(фрагменты)

3.6. Мэн-цзы говорил:

— У всех людей есть чувство, которое не переносит терзания людей. Поскольку такое же чувство было у прежних правителей-ванов, управление при них не мучило людей жестокостями.

Если осуществлять правление, не терпящее жестокости, посредством чувства, не переносящего мучения людей, то можно будет править Поднебесной так же легко, как катать шарик на ладони.

Потому я и говорю: у всех людей есть чувство, которое заставляет не переносить терзания людей. Вот представим себе [теперь], что люди вдруг заметили маленького ребенка, который готов упасть в колодец. У всех сразу же замрет сердце от страха и сострадания, но не потому, что они собираются завязать дружбу с родителями маленького ребенка; не потому также, чтобы заслужить похвалу у своих сородичей и друзей, — с ними случится так не от того, что крик ребенка для них противен.

Если судить так, то выходит, что все, не испытывающие чувства сострадания, не являются людьми; все, не имеющие стыда за злодеяние, не являются людьми; все, не имеющие чувства правдивости, не являются людьми.

Сострадание является началом нелицеприятности, стыд за злодеяние является началом справедливости; самоотреченность является началом учтивости; правдивость является началом разума.

Иметь эти четыре начала для людей так же важно, как иметь все четыре конечности тела.

Когда имеющие в себе эти четыре начала говорят про себя, что они не способны развить их, тем самым губят себя, а те, кто говорит, что правитель-государь не сможет быть таким, являются его губителями.

Всякий имеющий в себе эта четыре начала знает, что их расширение и их восполнение подобно костру, начинающему разгораться, и роднику, начинающему растекаться.

Если сможешь восполнить эти начала, то их хватит на все земли, омываемые четырьмя морями; если же не будешь восполнять, то их не хватит даже на то, чтобы служить своим родителям.

Мэн-цзы ответил:

— Если ты уподобляешь природные задатки людей своему чувству любви, тогда сможешь сделаться добрым. Вот это и есть то, что я называю добротой. Люди делаются недобрыми не по вине своих задатков (талантов).

У всех людей есть сердце, которое испытывает чувства жалости и сострадания. У всех людей есть сердце, которое испытывает чувства стыда и отвращения, у всех людей есть сердце, которое испытывает чувства уважения и почтения. У всех людей есть сердце, которое испытывает чувства правды и кривды. Сердце, испытывающее чувства жалости и сострадания, — это и есть нелицеприятность-жэнь; сердце, испытывающее чувства стыда и отвращения, — это и есть справедливость-и; сердце, испытывающее чувства уважения и почтения, — это и есть учтивость-ли; сердце, испытывающее чувства правды и кривды, — это и есть разумность-чжи. Всем нам присуще обладать человечностью, справедливостью, учтивостью и разумностью, которые вовсе не вплавляются в наше «я» откуда-то извне; только мы не думаем об этом.

Потому и говорят: «Ищи, тогда и обретешь их (добродетели), а бросишь, тогда и потеряешь их!»

Некоторые отличаются друг от друга вдвое или впятеро своими задатками (талантами), но нет числа таким, которые лишены возможности исчерпать их до конца.

11.11. Мэн-цзы говорил:

— Нелицеприятность — это сердце человека, а справедливость — это путь человека. Как жаль, что люди оставляют свой путь и не сообразуются с ним; отпускают на волю свое сердце, а потом не знают, как найти его!

Имеющие кур и собак знают, как найти их, когда пускают их на волю, а есть люди, которые не знают, как искать свое сердце, когда дают ему волю.

Знания и образование являются ничем иным, как путем, ведущим к отысканию своего сердца, отпущенного на волю, вот и все!

13.21. Мэн-цзы говорил:

<.....>

Природные задатки добропорядочного мужа — это нелицеприятность, справедливость, учтивость и разумность, которые коренятся в его сердце. Их жизненность проявляется в чистоте взора добропорядочного мужа на его лице, заполняет его спину, ощущается во всех конечностях. О том, как они ощущаются в конечностях, можно понять без уподоблений.