Дж. Реале, Д. Антисери “Западная философия от истоков до наших дней”, т. 2

Глава шестнадцатая ОТ ПАТРИСТИКИ - К СХОЛАСТИКЕ

СОЧИНЕНИЯ СЕВЕРИНА БОЭЦИЯ

Боэций: последний из римлян и первый из схоластов

В "Готской войне" византийский историк Прокопий Кесарийский рассказывает: "Симмах и Боэций, его зять, оба люди античной культуры, среди наиболее авторитетных римских сенаторов были отмечены особым благородством. Результаты философских исследований они искусно применяли для нахождения справедливых решений... как в отношении сограждан, так и инородцев; посему снискали не только признание достойных, но и зависть ничтожеств, всегда готовых к измене. Теодорих, поверив клеветникам, осудил сенаторов к смертной казни за участие в подготовке мятежа, конфисковав их имущество". На деле процесс Боэция был не просто местью личного характера, но кульминацией политического противостояния, знаком радикального изменения методов правления Теодориха.

Северин Боэций родился в Риме около 480 года. Еще юношей он женился на дочери Симмаха; консулом стал в 510 году. В 522 - 523 годах он исполнял обязанности начальника канцелярии при дворе Теодориха. Зимой 524 года он был осужден и затем казнен за действия "в ущерб императорской власти".

Мартин Грабман назвал Боэция "последним из римлян и первым из схоластов". И в самом деле, Боэций сознавал свою миссию в том, чтобы открыть греческую культуру латинянам. Благодаря ему осуществилась передача традиционного наследия средневековой культуре, была обеспечена преемственность интеллектуальной жизни.

В одном из писем Симмаху Боэций пишет о необходимости удерживать в поле зрения все науки, приготовляющие к философии: арифметику, музыку, геометрию, астрономию. Он сам намеревался перевести на латинский язык все сочинения Аристотеля с комментариями по логике, морали и физике, а также сочинения Платона с тем, чтобы показать согласие и гармонию между двумя гениями. Но по причине преждевременной смерти Боэцию не удалось завершить свой проект. Тем не менее он подготовил новый перевод и комментарий к "Исагоге" Порфирия, переводы Аристотеля: "Категорий", "Об истолковании" с двумя комментариями, один в двух, другой - в шести книгах, "Аналитику", "Топику". Эти тексты вплоть до XIII века были едва ли не единственным источником изучения Аристотеля.

Боэций и логический квадрат оппозиций

Проблема универсалий вошла в схоластику именно через Боэция. Комментируя Порфирия, он столкнулся с тремя вопросами: 1) Универсалии, т.е. роды и виды - животное, человек - существуют или нет? 2) Насколько они телесны? 3) Если они бестелесны, то едины ли с чувственным? И хотя Порфирий поставил эти вопросы, ответов на них не дал. Это сделал Боэций в фарватере, проложенном Александром Афродисийским; его решение позднее было названо умеренным реализмом. Бестелесные универсалии существуют, ж> в реальности нет человека вообще, зато существуют отдельные индивиды. Если абстрагироваться от них как от отдельных существ, выделяя характерные черты вида или рода, то можно получить универсалии.

О логическом квадрате писал еще Апулей, латинский поэт, автор "Золотого осла". В третьей книге "Об учении Платона" Боэций пишет о соотношении четырех классических пропозиций и их разделении по количеству: в модусе субъекта - на универсальные, особенные, единичные и неопределенные. Некая пропозиция (предложение, утверждение) универсальна, когда предикат приписывается (или отрицается) всем единицам, поименованным в субъекте, например: "Каждый человек (или никто из людей)- философ". "Иван - философ", "Луций не философ" - примеры единичной пропозиции. "Некоторые из людей - философы" - пример партикулярной пропозиции. Неопределенной пропозицией будет та, где не уточняется, к какому множеству индивидов относится субъект, например: "Поезд едет". Итак, Боэций вновь обращается к Апулею и его логическому квадрату, дополнив который, он способствовал введению его в обиход средневековой эпохи. Он говорит о пропозициях контрарных, контрадикторных, субконтрарных и подчиненных, используя термины, ставшие потом классическими, - субъект, предикат, возможно. Логический квадрат выглядит таким образом:

Все люди справедливы контрарность

Кое-кто из людей справедлив

Никто из,людей не справедлив субконтрарность

Кое-кто из людей не справедлив

Четыре пропозиции выглядели так: А - всеобщая утвердительная пропозиция, Е - всеобщая отрицательная, I - утвердительная особенная, О - отрицательная особенная.

Это были своего рода мнемотехнические упражнения (тренинг памяти) в рамках логической дидактики. Классический квадрат оппозиций представлял собой комбинацию четырех упомянутых букв, наподобие имен: Е, О - Nego, т. е. отрицаю; А, I - от Adfirmo, т.е - утверждаю. Это значит, что из А и Е одна из пропозиций истинна, другая - ложна, обе не могут быть истинными, но могут быть обе ложными. А, О и Е, I не могут быть вместе ни истинными, ни ложными, либо одна комбинация истинна, либо - другая.

1) Если А истинно: Е и О ложны, I истинно,

2) Если Е истинно: А и I ложны, О истинно.

3) Если I Истинно: Е ложно, А и О неопределенны.

4) Если О истинно: А ложно, Е и I неопределенны.

5) Если А ложно: О верно, Е и I неопределенны.

6) Если Е ложно: I верно, А и О неопределенны.

7) Если I ложно: А ложно, Е и О истинны.

8) Если О ложно: А истинно, I истинно, Ј ложно.

Некоторые непосредственные выводы мы получаем путем конверсии, обверсии, контрапозиций. Конверсия получается путем перестановки терминов субъекта и предиката некоего предложения. Такова конверсия к Е и 1;т5 и А не имеют конверсии. Например, "Все собаки суть животные" имеет конверсию: "Некоторые животные - собаки". Обверсия имеет место, если термин-субъект и количественный момент пропозиции остаются неизменными, но происходит замена качественная, когда термин-предикат замещается своим дополнением (некий класс - это собрание объектов, объединенных общей дефинитивной характеристикой. Класс-заместитель - собрание объектов, которые не принадлежат к Первоначальному классу. Так, класс "человек" - это класс всех единиц, Которые одновременно и животные, и разумные; класс-заместитель - "не человек", где все единицы не имеют свойства быть разумными животными - книги, дороги и пр. Обверсия имеет место во всех четырех пропозициях. Контрапозиция имеет место в категорической пропозиции, где термин-субъект замещен дополнением своего термина-предиката, и наоборот. Она значима для А и О, но не для I. Е имеет только акциденцию.

Утешение философией: Бог - это само счастье

Речь пойдет об "Утешении философией", самой знаменитой работе Боэция. Стихами и прозой она написана в тюрьме и замечательна своим влиянием на духовный климат средневековья. Все старинные каталоги свидетельствуют о присутствии "Утешения" в крупных и провинциальных библиотеках. Особенно широкое распространение книга получила в XII и XIII веках.

В "Божественной комедии" Данте (в Х песне "Рая") мы находим такую оценку трудов Боэция:

Узрев все благо, радуется там

Безгрешный дух (Боэций), который лживость мира

Являет внявшему его словам.

Плоть, из которой он был изгнан, сиро

Лежит в Чельдоро; сам же он из мук

И заточенья принят в царство мира.

За ним пылают, продолжая круг,

Исидор, Беда и Рикард с ним рядом,

Нечеловек в превысшей из наук.

Замкнутый в тюремной камере, Боэций близок к отчаянию, вдруг появляется восхитительная женщина, взором пронзающая все вокруг. Боэций, уставший от созерцания физиономий беспутных женщин ("они не только не могли избавить от недугов, но своим ядом лишь их усиливали"), тут же признал в чудном видении "кормилицу", в доме которой пребывал с отрочества: то была Философия. "Могла ли я, - говорит она Боэцию, - тебя покинуть, питомец мой, не разделить с тобой это тяжкое бремя, которое ты вынужден нести ради сострадания к невиновным..." Философия напоминает Боэцию о несправедливостях, жертвами которых стали Анаксагор, Сократ, Зенон, Сенека и многие другие, значит, нет причины возмущаться, что все мы брошены в пучину жизненных бед на волю стихии с момента, когда нашим уделом стала скорбь по предавшим душу свою. Боэций ответствует своей даме, что он пытался лишь защищать право человека от мародеров и злопыхателей, и все же фортуна отвернулась от него, неправедно обвиненного и осужденного. "Светлая и ясная справедливость спряталась в тенетах безмолвия и не спешит с законным воздаянием, карающим лицемеров".

Философия отводит тревогу Боэция, дает понять, что судьба в его руках, что править миром доверено не случаю, а Божественному разуму, а потому нет оснований для страха. Затем, во второй книге "Утешения" премудрая дама учит смирению перед лицом превратностей судьбы. И чем ласковее судьба, тем опаснее, тем яснее, что в действительности все наоборот, ибо судьба прячет от удачников то, что является подлинным счастьем. От идей, типичных для здравого смысла, философия переходит к более эффективному курсу терапии зла. Так в чем же благо?; Его нет ни в почестях, ни в славе, ни в богатстве, ни в наслаждениях, ни в силе власти. В самом деле, ты хотел бы скопить много денег? Но тогда ты должен отнять их у тех, кто их имеет. Ты бы хотел быть при многих солидных должностях? Тогда тебе придется пойти на унижения пред теми, кто тебе все это может дать, затем ты будешь жаждать взлететь выше тех, кто при почестях, а пока клянчишь чего-то, ты уже обесчещен. Вожделеешь власти? Значит, ты подвержен изменам подчиненных тебе и разрушительным последствиям опасностей. Стремишься к славе? Тогда средь терний и преград не уберечь тебе спокойствия. Тебя прельщает жизнь среди услад чревоугодных? Но кто же не отвернется от тебя с отвращением, ведь нет ничего более унизительного, чем быть рабом своей плоти, слабой и уязвимой! Значит, нечего и думать искать счастья среди земного. Но есть же блаженство, ибо блага несовершенные хороши” поскольку они участвуют в совершенном. Значит, следует признать, что "Бог- это само счастье, как высшее счастье".

Проблема зла и вопрос свободы

Теперь мы перед лицом типично неоплатонической проблемы, которую Боэций обсуждает в третьей “книге "Утешения". Если мир управляем Богом, то почему существует зло? Почему порочные люди уходят от наказания? Ответ Философии прост: "Вспыхнешь алчной завистью к мародерам и стяжателям чужого богатства - не заметишь, как уподобишься волку лютому. Настроишь язык свей на желчный манер, нападая на всех без разбору и пощады, - встанешь рядом с цепной собакой. Вероломный мошенник сыт бывает лишь своими надувательствами и удавшимися грабежами: у него все ужимки старой лисы. Поддайся необузданной ярости до потери самообладания: скажут про тебя - свирепый лев. Покажешь страх перед чем-то безобидным: тебя будут считать пугливым оленем... бесконечная нерешительность - признак ослиного существования. Меняешь вечно свои пристрастия - в своем непостоянстве ничем не разнишься от стрекоз. Лезешь сам и толкаешь других в помойку похотей - уже никто не отличит тебя от грязной свиньи". Попрана честь: человек, утратив облик человека, превратился в бестию. И все же, говорит Боэций, все перевернуто: порядочные люди - под прессом наказаний, назначенных преступникам, зато порочные души добиваются признания, достойного лишь добродетели. Где же смысл такого смещения ценностей? Но Философия не согласна: нет ничего удивительного, если понять, наконец, принцип, регулирующий любую активность. Этот принцип - не случай, но Провидение, т. е. тот же Божественный разум, покоящийся на вершине бытия, он управляет всем. Изменчивым миром вещей, напротив, управляет Фатум, посредством которого Провидение удерживает всякое существо на своем месте. Люди не понимают этого порядка, поэтому им все представляется вывернутым и извращенным. Все сориентировано к благу, ничто не сотворено ко злу, и даже злодеи в действительности ищут блага, хотя и ошибочным образом, потеряв ориентиры, где верх, где низ. А если кто и в состоянии отличить добрых от недобрых, то надобно для этого проникнуть в глубь души, в ее интимное строение. А если все так, если Провидение управляет миром, то где же свобода человека? Ответ мы находим в пятой книге "Утешения": Божественное познание схватывает суть всех событий одномоментно - и тех, что были, и тех, что будут. "Если бы ты захотел оценить точный смысл Провидейия, коим владеет оно относительно всех вещей, то необходимо понять, что речь не идет о предзнании, о спроектированном будущем, но о знании настоящего, которое никогда не прейдет. Потому и именуется оно не предвидением, но провидением... Отчего же ты видишь необходимое как освещенное Божественным светом? Может, и вправду твой взгляд делает необходимым все, что ты видишь присутствующим?" Итак, в Боге события будущего присутствуют, и они даны так, как они случаются, поэтому те из них, которые зависят от свободной воли, присутствуют как возможность.

Боэций о вере и разуме

"Утешение" представляется поначалу сугубо мирским произведением, вне христианских акцентов, без отсылок к тайнам христианства. Возможно, это проистекает из-за резкого водораздела, установленного Боэцием между научными аспектами и теологией. Однако христианский мотив прослушивается достаточно ясно и глубоко. Ведь поэзия не пользуется историческим методом. Уже Аристотель учил видеть и понимать все существенные различия между дисциплинами. Вместе с тем из всей философской традиции Боэций выбирает лишь понятия, способные выразить силовые линии духовного опыта и христианской этики.

Подобно святому Фоме, Боэций подчиняется законам литературного жанра, и его вдохновение напрямую связано с источниками, к которым оно восходит. Его христианская философия сохраняет свою автономию и аутентичное содержание.

В 1875 году Альфред Хольдер нашел фрагмент 522 года, приписываемый Кассиодору, в котором, среди прочего, упоминается Боэций как автор трактата о Троице, сочинений по вопросам догматики и произведения против Нестория. Версия о Боэции как о нехристианском философе должна быть скорректирована.

"Институции" Кассиодора

Аврелий Кассиодор был министром Теодориха и его преемников. Родился он между 480-м и 490 годами в Калабрии. Друг Боэция, он оказался более осторожным и удачливым. В 540 году Кассиодор удалился в им же основанный монастырь в калабрийском Вивариуме. Здесь он собрал значительную библиотеку и написал два сочинения - "О душе" и "Институции" (Наставления в Божественных и светских науках), сыгравшие немалую роль в истории схоластики. Для Теодориха написал "Историю готов". В монастыре он и скончался в 570 году.

Трактат "О душе" исполнен в русле идей Клавдиана Мамерта и Августина о бессмертии души. Первая книга Наставлений, или "Институций" посвящена введению в теологию и богословам, вторая - светским материям. Кассиодор говорит о тривиуме наук - искусств (грамматика, диалектика, риторика) и квадривиуме наук-искусств (арифметика, геометрия, астрономия, музыка). Собственно, все основные идеи можно найти еще в V в. у Марциа-на Капеллы в его работе "О бракосочетании Меркурия и Филологии". Значение Кассиодора в определении формы христианской культуры, максимально обогащенной светскими науками. Он высоко ценил труд переводчиков, приобщил к нему многих монахов. Благодаря этому до нас дошли тексты древних авторов, обреченные на гибель. Прививая классическую культуру средневековой школе прочтения и понимания священного писания, приспосабливая ее к нуждам Церкви, Кассиодор стремился к гармонии разума и веры.

'Этимологии" Исидора Севильского

В VII веке зарождается и начинает расширять свое влияние ислам. В 635 году ислам завоевывает Сирию, регион богатой греческой культуры, где хорошо знали Аристотеля. В 642 году был завоеван Египет, через несколько лет арабы пришли в Триполи. Италия VII века находилась во власти лангобардов, Испания была царством вестготов. В короткое время папа Григорий своими христианскими проповедями достигает Британии, посылая туда монаха Августина, в скором будущем архиепископа Кентерберийского. В Англии, Шотландии основываются монастыри как центры культуры. Новая цивилизация концентрировалась вокруг бенедиктинских аббатств, во всем зависевших от Рима. Примечательной фигурой англосаксонского монашества был некий Беда (названный "преподобным", он жил с 673-го по 735 год), автор исторических и филологических работ. Его "De rerum natura" ("О природе вещей"), очень известная в свое время работа, написана по образцу энциклопедии Исидора Севильского. Учеником Беды был Эгберт, первый архиепископ Иоркский. Он основал кафедральную школу, где позже учился и сформировался как мыслитель Алкуин.

Исидор Севильский (570 - 636 гг.) жил веком раньше Беды в Испании, где была относительная стабильность. Его наиболее известная работа - "Этимологии" - сочинение из 20 книг, из коих первые три - о семи свободных искусствах, остальные семнадцать - посвящены медицине, истории, теологии, механике, географии, военному искусству и пр. Идея Исидора состояла в том, что через этимологию можно прийти к изначальным смыслам вещей. В результате появилось несметное множество идей, извлеченных из забвения. Так классический мир вошел в новую связь со средневековым через Исидора. Эта оценка остается в силе, если даже признать, что Максим Исповедник, Боэций и Кассиодор обладали более глубоким пониманием классики.